Всё началось прозаично. В ослепительно громкой тишине вдруг серебряной ложечкой о невидимое блюдце звякнул чих. Почти обыкновенный. Тонкий, мелодичный и короткий; "апчхи". Обычный. Почти. Потому что чихнул не он; чихнула его душа.

"Хм. Ну, будь здорова " сказал. И ещё раз "апчхи", на полтона выше. ''Будь здорова" - чуть громче. Душа шмыгнула пару раз носом. Как-то чуть виновато.

А потом ещё и ещё. Чихала и шмыгала. Редко кто это слышал, а если кому и удавалось в силу своей музыкальной чуткости, то никто не понимал, что это за нотка. Вертели головами так, что те чуть не свинчивались с нарезки. Удивлялись.

К концу недели душе стало хуже. Чихала, кашляла и даже температурила. Будучи человеком заботливым, он пошёл аптеку за лекарствами.

-Дайте мне, пожалуйста, что-нибудь от простуды.

-Что вам - капли, таблетки, микстуру?

-Не мне, душе.

-Но, право, я растерян, души ведь не болеют. Если только неразделённой любовью.

-Нет, ничего в этом роде. Обычная простуда.

-Боюсь, ничем не могу помочь

А через неделю душа умерла. Тихо и очень деликатно, не обращая на себя его внимание. Расправила длинные узкие крылья, взмахнула ими, полупрозрачными на пробу, и иглой вошла в небо.

Оставила его.

Друзья всегда считали его великодушным, душевным человеком. Да он таким и был. И вроде всё по-прежнему осталось, но чуть-чуть, на полградуса повернулось. Не стал он чёрствым, бездушным злодеем, не стал подлецом или негодяем. Но и прежним не был. И все, кто видел его, сразу понимали - пустоват человек, без души.